И это ты называешь УРОВНЕМ?
?
выложу ещё чуток своего -
011 Моя "золотая" клетка.
Странно, но, живя в своей квартирке уже далеко не первый год, я только сейчас заметил, какая же она маленькая, тесная, как клетка для жалкой пташки, слава богу, хоть нет решёток на окнах, но это моя клетка.
Обои на стенах давно выцвели, когда-то они были рыжими вроде, но время сделало их серо-коричневыми, вдобавок обои уже давно пытаются слезть со стен. Пол, крашенный в коричневую краску, не был не чем не прикрыт, лишь легкий слой пыли. Окно, старое, деревянное, и давно уже не белое, на одном из стёкол трещина во всё окно. Под окном, батарея, сто раз покрашенная в противный жёлто-белый цвет.
Моя комната не так богата на мебель, но всё равно в ней тяжело развернуться. Здоровая двух местная кровать занимает пол комнаты. Рядом рабочий стол, он же обеденный. На подоконнике, большой, и весьма не плохой, но очень старый телевизор, но я не большой любитель телевидения, поэтому я давно отрубил антенну. Рядом, на том же подоконнике, несколько больших стопок фильмов, разных фильмов, когда-то они мне нравились, и я не по разу их пересматривал, но сейчас они уже под толстым слоем пыли. Рядом с кроватью, небольшой шкаф, до упора заполненный книгами, книгами не раз прочитанными, но в основном абсолютно забытыми. Напротив книжного шкафа, рядом со столом - комод, комод, заполненный одинаковыми футболками и джинсами, драными носками и трусами, и ещё немного шмоток по мелочи. На комоде - будильник, столь ненавистный будильник. В одной из стен, встроенный шкаф, большой шкаф, но лишь одно отделение его занято одеждой - одна куртка, одни брюки, пара рубах, и старенький плащ. На полке - кепка, шапка, шарф, перчатки, и зонт, не когда не понимал, почему кладу его к одежде. Всё остальное место забито старым хламом, то, что раньше я не посмел бы назвать хламом, мои гитары, усилитель, и пара колонок, музыкальный плеер, несколько коробок пластинок, сиди и кассет с моей ранее любимой музыкой, коробка инструментов, сломанная бытовая техника, ещё книги и пара фильмов, игровая приставка, и несколько картриджей, и ещё целая куча разного добра, всё это тщательно запрессовано в шкаф.
Кухня же, напротив была жутко пустой. Старая газовая плита не раз залитая всякими отбросами. Потрескавшаяся раковина, из которой валится грязная посуда. Небольшой, но жутко шумный холодильник, почти всегда пустой. Маленький стол, покрытый белой, на удивление чистой скатертью. Кухонный шкафчик, чуть-чуть заполненный сухпаем, а сверху кофеварка, и почти закончившийся кофе, в стеклянной банке. Ну, вот и вся кухня, за исключение небольшого цветка на окне.
Коридор, его практически нет, ели находишь место, что б сбросить кеды или ботинки, и даже не мечтаешь о том, что бы куда-нибудь присесть.
Сортир, или как говорят - туалет, тесная коробка даже без обоев.
Ванная комната, с потрескавшейся краской, и парой, пока ещё живых кафельных плит. Старая ванна, и небольшая полка с принадлежностями, шампунь, бритва, мыло и так далее.
Всё не так ужи плохо, ведь это моя клетка, моя "золотая" клетка
012 Крепость одиночества.
И вот я дома, в своей квартирке, в своём убежище, и меня уже ничто не волнует, теперь я в своём мире, и никто не в состоянии его нарушить, сотрясти. Теперь между мной и остальным миром есть настоящая стена, стена в два ряда кирпичей.
Теперь никто не сможет смотреть на меня, следить за мной, указывать мне, теперь лишь я могу наблюдать за остальными через стекло с трещиной.
Теперь я другой, не такой как они, лучше или хуже, но главное другой. Я не иду на поводу у этого мира, по крайней мере, сейчас я так думаю, сейчас я уверен, что все вокруг лишь пешки, а я король, король в маске бедняка, властитель в маске раба.
Но это уверенность ни стоит и гроша, ведь я так же как и все они, слеп и глуп. Я лишь пытаюсь создать иллюзию, иллюзию для самого себя, что я, не они, что они, не я.
Теперь я в своей крепости, крепости несокрушимой, крепости разума и мыслей, крепости реалий и вымыслов. И я в этой крепости всё, я в этой крепости бог и грешник, я в этой крепости хозяин и слуга. Я всё для этой крепости, я её стена и основание, ров и мост, ворота и башни.
Эта крепость спасает меня, но эта крепость спрятала меня от всех, всех абсолютно, не только от моих врагов, но и от моих друзей. Я в этой крепости совершенно один, я один в своей крепости одиночества. Моё одиночество держит стены моей крепости, и оно же запор в воротах, и оно же вода во рву. Но это одиночество уничтожает меня самого, меня настоящего уже нет, есть лишь я одинокий. Возможно это к лучшему, но это одиночество угнетает меня ежедневно, оно как ржавчина, медленно проедает мою натуру.
Но придёт время, и я разрушу эту крепость, я смогу сотрясти её, я смогу быть не одинок, но не сейчас, сейчас я слишком слаб, и раним, но это не на всегда, придёт время и я уничтожу свою крепость до фундамента мысли, и я смогу быть счастлив, но не сейчас, сейчас я слишком несчастен, чтоб становится счастливым. Придёт время и крепость исчезнет, придёт время и останусь лишь я, я без рамок и границ, я настоящий, я первоначальный, я идеальный.
013 Созерцание.
И вот я сижу на своей двухместной кровати, один, в тишине.
Я просто сижу, бесцельно смотрю, смотрю на стену со старыми обоями, смотрю на потолок покрытый толстым слоем белил, смотрю на пол, крашенный в коричневый цвет, смотрю на не включённый телевизор, смотрю на полный книжный шкаф, смотрю на стареньки стол, на облупившийся слой лака на нём, смотрю на пылинки, скопившиеся в углах комнаты, смотрю на дверь в прихожую, смотрю на зеркало, висящее на этой двери, смотрю на отражение в этом зеркале, смотрю на человека, смотрю на себя, на себя зеркального.
Я не знаю, как долго я уже так сижу. Я не знаю, что нового я ищу в этой, столь знакомой квартире. Я не знаю, зачем я так сижу, но я и не знаю причины, по которой я не должен этого делать.
В комнате постепенно становится темнее, свет неспешно покидает меня.
И вот я всё так же бездвижно сижу, сижу и смотрю на всё вокруг, но уже глаза улавливают меньше, я уже не вижу рисунка на обоях, и не вижу трещинок на коричневом полу, и не вижу названия на корках книг в шкафу, и не вижу облупившийся лак на столе, и не вижу пылинок в углах комнаты, и я вижу лишь контуры в зеркале, это уже не я, это просто контуры любого из людей.
И вот последняя капля солнечного света растворилась, и теперь вокруг лишь темнота и я уже не вижу ничего, но я всё так же смотрю, смотрю в пустоту темноты.
Постепенно в темноте прорезаются знакомые контуры, но я уже не способен смотреть, я слишком устал, я слишком сильно хочу уснуть, сон, он так сильно меня манит,
но я сижу...
014 Да.
Я раскрываю глаза.
Вокруг опять та же самая комната, моя комната.
Я просто сажусь, сажусь на край кровати. Вокруг так светло, так ясно.
Плавно поворачиваю голову, что б посмотреть на солнце, но за окном я ничего не вижу, ничего далее оконной рамы.
Лёгкая дрожь пробежалась по моему телу, но я просто отвернулся.
Мои глаза внимательно изучают всё вокруг, но я не могу видеть ничего определённого, я лишь вижу образ моей комнаты, без пыли и трещин, без букв и слов, без лишних деталей. Вокруг моя комната, но без изъянов присущих ей ежедневно.
Я только подумал о том, что бы встать, но я уже на ногах, посреди комнаты, лицом к окну и пустоте за ним.
Пустота, загадочная пустота так тянет, неизведанность того, что ждёт меня там, столь сильно тянет, и я невольно шагаю в её сторону, но ничего не происходит.
Я делаю ещё шаг, ещё.
И вот я уже у окна, пустота так близко, она тянет ещё сильнее.
Моя правая рука поднимается и тянется к ней, но натыкается на холодное стекло. Но на этом холодном стекле нет столь знакомой мне трещины.
Рука медленно охватывает ручку окна, и осторожно, слегка двигает её.
Щелчок, такое ощущение, что он в дали, а не тут, рядом со мной.
Рука плавно открывает окно, и вот пустота передо мной.
Передо мной неизведанное, манящее, но я не осмеливаюсь к ней даже прикоснутся, я не осмеиваюсь вообще двигаться, как будто боюсь спугнуть, разрушить, уничтожить.
Я стою, стаю лицом к пустоте, пытаюсь найти в ней, хоть что-то, что-то реальное, что-то, что так сильно меня завёт.
Вокруг пролетают столь нематериальные и бесконечные минуты, а я просто стаю.
Но вот, нетерпеливо рука, с лёгкой дрожью, тянется к неизведанному, но она остановилась, остановилась за долю секунды до соприкосновения.
И вот я стою с протянутой рукой к неизведанному.
Я готов вечность так стоять, я слишком боюсь сделать последний шаг.
Но пустота не готова ждать, она делает этот последний шаг, и моя рука касается её, и в этот короткий миг я испытал всё счастье, что было в моей жизни, но вместе с ним я ощутил и всю боль, всю нестерпимую боль, пережитую мной.
Рука инстинктивно вырвалась из пустоты, но это уже была не просто моя рука, эта была рука меня старого и вялого, больного, и теряющего последние капли жизни. Рука ныла болью, ужасающей болью, но это ни что, по сравнению с тем, что я пережил, коснувшись пустоты.
Я моментально и без каких либо раздумий обернулся и побежал к двери.
Из зеркала, висящего на двери, на меня смотрел я старый и мучащийся, но я равнодушно распахнул дверь.
Но вместо моей прихожей, я оказался в коридоре, в коридоре с сотнями одинаковых дверей.
В панике я сделал шаг назад, но пустота нагоняла меня, пути назад уже нет.
Я бегу вдоль коридора, но коридор не кончался, вокруг лишь одинаковые двери, впереди бесконечность, а позади столь устрашающая пустота.
Но я бегу, бегу с надеждой увидеть впереди выход, но вот мои глаза нащупывают впереди что-то, что-то, чего здесь недолжно быть.
Я бегу изо всех сил.
И вот я уже могу понять, что что-то впереди это человек, человек, идущий мне на встречу.
Сделав ещё несколько шагов, я узнаю в человеке себя, себя слишком спокойного. А за мной спокойным, также следует пустота, такая же ужасная пустота, но я второй хладнокровен и бесстрашен.
И вот я стою лицом к лицу с самим собой. Но я не вижу не одной эмоции во взгляде себя второго, я не вижу ничего в глазах себя второго.
И вот впереди я без чувств, далее пустота, позади пустота.
И что мне теперь делать?
Что?
Что делать, когда вокруг лишь неизведанность, пустота и боль?
Я весь дрожу, от страха и боли, я уже не чувствую своего тела, я лишь чувствую нестерпимую боль вместо него. Но я второй, я без эмоций и чувств, просто стою, стою бездвижно и непоколебимо.
Что мне делать?
Пространство коридора всё сужается, пустота всё ближе, а вместе с ней всё сильнее боль и страх.
И вот пустота уже в секунде до соприкосновения со мной и мной без чувств, без эмоций.
Что мне делать?
Я просто стою, испытывая самый сильный страх и самую нестерпимую боль.
И вот, за секунду до конца я замечаю по бокам две двери, две абсолютно одинаковые двери.
Но в одной двери появляется трещина, и из этой трещины просачивается тонкой струйкой свет, свет столь яркий и тёплый.
Я распахиваю ту дверь, ту дверь с трещиной.
Меня всего поглощает яркий свет.
Этот свет стирает всю боль и весь страх.
Я не вижу нечего в этом свечении лишь ту самую дверь с трещиной, а в ней пустота поглощает меня без эмоций, и в последнюю секунду, когда я второй ещё существую, я второй произношу лишь одно слово -
"да".
015 Пробуждение.
Не самый приятный сон, и не самое приятное пробуждение.
Глаза резко раскрываются, и ожидают удар света, но его не происходит.
Вокруг ещё достаточно темно, и еле видны очертания комнаты и её содержимого. Но за окном уже достаточно светло, чтобы видеть соседний дом и его окна, деревья с их ветками, припаркованные машины, скамейки и всё остальное, присущее каждому нормальному двору.
Пытаешься опять заснуть, но бесполезно - в голову лезет слишком много мыслей.
Глаза медленно изучают потолок, иногда натыкаясь на лампу, иногда на трещинки.
Сам себе приказываешь спать, но сам же себе не подчиняешься.
Понимаешь, что ещё слишком рано, и что лучше бы поспать, но не можешь, просто не можешь.
Наконец-то осознав то, что сон уже не вернётся, встаёшь, натягиваешь на своё тело одежду, и плавно перетекаешь на кухню.
Ставишь чайник, голове определённо нужен кофеин.
Садишься на табуретку, рядом со столом.
Смотришь на цветок на окне, и сам удивляешься, как он ещё способен выживать в этой квартире.
Смотришь в окно, на улице стало чуть светлее, и уже видны кирпичики домов, и мокрые травинки, на редких кусочках земли, в этом бетонном дворе.
Но вот свист чайника, и уже наводишь дешёвый растворимый кофе, как бы его не ненавидишь, а приходится пить, нормальное кофе кончилось уже дня три назад.
Порция кофеина и голова чуть прояснилась, вторая порция - и уже тошнит от этого противного кофе, третья порция - явно лишняя.
Открываешь холодильник, но он как всегда практически пуст, на полке дверце находишь два яйца - ну что ж, сегодня на завтрак омлет
Пока яйца пригорали к сковороде, глаза опять устремились в окно - серые краски постепенно становятся всё ярче, но всё ещё не всё улавливается взглядом.
Пригоревший омлет, ну что ж, хоть что-то.
Дожёвывая хрустящий и потемневший омлет, замечаешь, что на улице появляются первые люди, странно видеть людей на улице в такую рань, да ещё и в выходной.
Просто сидишь, сидишь на той же двухместной кровати, а минуты пролетают мимо.
И вот я уже часа полтора как проснулся, и на улице уже совсем светло, и комната, наконец-то, наполнилась солнечным светом.
На улице кипит жизнь, кто куда, но я просто сижу.
Сегодня выходной, а значит впереди целый день для себя.
Но не для всех…
Сообщества
